Глава 7: Пурна: Исполненность #

Сказал Шри Парикшит:

- О матушка! Когда стенаниями Кришны и Его семейства огласились необъятные вселенские просторы, на небе и в земных пределах стали появляться злые предзнаменованья.

И не найдя создания, способного недобрые знаменья объяснить, четвероликий Брахма в провожденьи свиты, Вед, Пуран и множества богов явился ко дворцу Ядавов.

Всемирного Владыку, своего Отца, предвечного Нараяну нашел он в необычном состояньи - страдающим виной к возлюбленным Своим. Величье Божие такого рода ему еще не приходилось наблюдать. Обыкновенно чувства Господа сокрыты от мирского ока. Значительность обычную утратив, творец слезам дал волю.

Когда ж обрел он снова самообладанье, он стал раздумывать о том, как Господу вернуть Его привычный вид. Ему явилось вскоре откровенье.

Подле Кришны стоя, слезы проливал Гаруда, сын Винаты. После нескольких попыток, к нему взывая, творец сумел вниманием царь-птицы овладеть.

Шри Брахма молвил:

Вриндаван здесь иной - не тот, что подле матушки Ямуны. Здесь расположен он меж морем и горой Райватой. А Нанда и Яшода с родичами тут представлены в обличьи двойников и даже пастухи и их коровы. Вриндаван здешний в Двараке, сооруженный Вишвакармою, на вид не отличается от тамошнего, что лежит в краю Матхуры.

В том состоянии, в каком Шри Кришна нынче пребывает с Баладевой, ты должен Их во Враджу отнести. Сопровождать в дороге может Их лишь матушка Рохини.

Продолжил Парикшит:

Трудов немалых стоило творцу вернуть Гаруду в чувства. Тогда слуга искусный бережно Шри Кришну с Баладевой на спину себе поднял.

По слову Брахмы все Ядавы воротились по домам. В пути, несомому на птичьих крыльях, Балараме постепенно стали возвращаться чувства.

Сошедши в Новую Вриндавану, Гаруда с Баладевой осторожно положили Кришну на кровать. Вокруг Него столпились пастухи и благоверные их жены, по виду не отличные от подлинных прообразов своих.

Но вопреки совету Брахмы, к ложу Кришны Деваки явилась, не в силах родное Дитя оставить в горе. С ней Уддхава был, Рукмини с Сатьябхамой, прочие царицы, Падмавати. Создатель попросил не подходить их к ложу Кришны, от Него на должном расстояньи быть.

Шри Нарада, страшась что допустил обиду против Кришны, решил не следовать во Враджу с царственным семейством и богами. Он воспарил ввысь к небесами и приняв положенье _йоги_, стал внимательно взирать за сладостною игрой Всевышнего Владыки.

Над ним на пущей высоте парил Гаруда, чтоб могучими крылами ограждать Хозяина от солнечного зноя.

Брат Кришны Баларама вскоре окончательно вернув Себе привычное расположенье духа, осознал, что с Ними происходит.

С лица Он краску смыл Себе и Кришне. За пояс Брату поместил свирель, вложил Ему в ладони буйволиный рог, пастуший посох, грудь овил венком цветов _кадамбы_, в волосы воткнул павлиние перо, сережками из ягод _гунджи_ приукрасил уши.

Лесные кущи обратив в знакомую для Кришны рощу с помощью ваятеля небес, Он брата приподнял заботливо на руки и промолвил громко.

- Шри Кришна, Кришна! Братец Мой! Вставай, вставай! Проснись! Мы можем не поспеть - коровы наши и телята разбрелись по лесу.

Шридама и друзья Твои Тебя заждались. От тоски любовной по Тебе родители Твои почти лишились дара речи.

Твоим лицом любуясь, пастушки расплываются в улыбках и шепчут на ухо друг дружке совсем нескромные слова.

Продолжил Парикшит:

Шри Баларама расстилался в ласковых речах. Он Кришну называл Его излюбленными в детстве именами. Он гладил Кришне стопы, обнимал, покуда Кришне снова не вернулось ощущенье мира. «О Шива! Шива!» - вдруг воскликнул Кришна, на ноги вскочил. В лице Его читалось удивленье.

Шри Кришна лотосные очи отворил и просиял в улыбке. Родных окинул быстрым взором. Заметив Нанду возле ложа, Он смутился и приветствовал отца поклоном.

Матушка Яшода созерцала Сына, взирала широко раскрытыми глазами на Него, как будто нарисованными в краске. Шри Кришна разразился смехом:

- Матушка, сегодня по утру Мне сон диковинный приснился мимолетом. Я в нем как будто бы проснулся!

И Я направился отсюда в Мадхупури. И там увидел Я, как смерти предан был правитель Камса и как погибли Джарасандха и союзники его. И как при этом ликовали боги.

Как был воздвигнут величавый город Дварака у моря и множество событий после в нем произошло. То дивный сон был, и рассказывать о нем тебе б Я мог часами, но сейчас Мне не досужий час.

Шри кришна обратился к Баладеве:

Был виденьем чудным очарован Я и пробудиться не сумел ко времени, когда коров с Тобою гнать должны Мы на луга.

Ах Братец милый, если сон Тебе Мой любопытен, Я его Тебе в лесу подробно расскажу.

Шри Парикшит продолжил:

Сказав так, Кришна поклонился в ноги матушке Яшоде. А Рохини, прозорливостью известная своей, в Его глазах прочла желанье угощение с Собою взять для трапезы дневной.

Рохини молвила:

Любезное Дитя, Ты знаешь, что Яшода сердобольная в Тебе души не чает. Она так испугалась за Тебя, когда Ты в должный час не пробудился, что недомогание почувствовала ныне. Довольно разговоров, отправляйся за друзьями вслед.

Они со стадом все уже давно в пути. Тебе негоже медлить, поспевай за ними. А я тем временем чего-нибудь состряпаю, чтоб вам чем подкрепиться было и пришлю к полудню вам.

Продолжил Парикшит:

Шри Кришна поклонился матушке Рохини, приветсвуя ее за добрые слова, потом с улыбкой воровскою, хитрой из рук Яшоды вытянул горошочек сливок и помчался вслед за Братом, окликая Балараму на бегу. И уж потом в лесу во время трапезы с друзьями Кришна поделился маслом щедро.

По просьбе Кришны матушки Яшода и Рохини изготовили для Братьев угощенье. Спеша за Братом по пути, смеясь, Он окликал влюбленных в Него пастушек.

В лесу играл Он на свирели, погоняя тучные стада и им не дозволяя разбредаться. Завидев Радхику с подружками, Он шуткой их приветствовал и нежною обворожительной улыбкой.

Сказал Любимец Нанды:

Госпожа души Моей! Скажи хотя бы слово Твоему нижайшему Рабу, подстереженному Тобою в тайном месте. Что привело Тебя сюда, о Повелительница непреступная Моя?

Ведь может, чем Тебя обидел Я? Не угодил? О всемогущая Владычица Моя! Ужели, О всеведущая, сон Ты Мой узнала, что привиделся Мне нынче по утру?

Я в нем Тебя покинул и уехал в дальние края, где поженился на царевнах знатных, спасенных Мной от неизбежной смерти. А потом у нас родились с ними дети, внуки, дети внуков.

Но сон развеялся и нынче должно Мне во Врадже пасти Моих коров. А с наступленьем ночи Мы с Тобой, Моя Отрада, будем предаваться наслажденьям духа.

Продолжил Парикшит:

Промолвил так, Шри Кришна Радхике вручил цветов охапку, оглянулся кругом, обнял нежно и поцеловал. Потом за Братом и друзьями побежал вприпрыжку.

Впервые в жизни увидав чудесные наряды Кришны, в какие Он во Врадже облачался, услышав сладкие напевы Кришниной свирели, Шри Деваки такую ощутила нежность, что из грудей уже немолодой царицы засочилось молоко.

Рукмини с Джамбавати от неведанных доселе чувств, утратили дар речи и, сознания лишившись, наземь повалилися вдвоем.

Рассудком помутилась даже Падмавати. От вожделенья к Кришне, она за Сатьябхамой следом, принялась с объятиям к Кришне приставать, хваталась за Его одежды и облобызать пыталась.

Дочь солнечного бога мудрая Калинди догадалась о затеянной создателем игре и, подавив в себе сердечное волненье, с Уддхавой вместе удержали Сатьябхаму с Падмавати от погони, утащили к родичам в толпу.

Тем временем Говинда гнал в луга на пастбище Своих коров. Когда же Его взору океан бескрайний отворился, его Он принял за Ямуну, что долины Враджи омывает и друзей Своих призвал купаться в нежных водах.

“Друзья Мои, не отставайте! Арджуна и Субала со Шридамой! Ну поторопитесь, ну же!

Пускай коровы наши жажду утолят водой Ямуны, а покуда мы резвиться будем в чистых и прохладных ее волнах.

К морскому берегу, где волны с шумом бьются друг о друга, погнал Господь Ачьюта стадо.

Там, оглядевшись, увидал вдали Он град великий и воскликнул с изумленьем: «Это что? Где Я? Кто Я такой?»

Окидывая взором океан бескрайний, град, сияющий великолепием вдали, Шри Кришна повторял без устали: «Кто Я? Где Я? И что Я вижу?»

Шри Баладева молвил: Повелитель! Господин Обители нетленной! В самом деле Ты сошествовал на Землю, вняв увещеванию богов, чтобы кормилицу от бремени тяжелого избавить.

Здесь ты, чтобы погубить злодеев и спасти невинных. А блюститель долга, близкий родич Шри Дхарма-раджа вознамерился свершить великий жертвенный обряд. Кроме Тебя никто за должным исполненьем проследить его не сможет.

Возвел Ты Юдхиштхиру на земной престол, но царствию его мешает младший брат злодея Шалвы и соратники преступные его.

Возьми Себе в подмогу Юдхиштхиру, Вместе с воинством Ядавов истреби злодеев, что из ненависти к Милости Твоей Твоих рабов терзают.

Продолжил Парикшит:

Шри Баладевы речи отрезвили Кришну, пробудили от блаженных грез.

Всевышний молвил гневно:

- Братец, о каких злодеях ты толкуешь – что за Шалвы младший брат, и что за воинство при нем? Я одолею Самолично их. Не нужно Мне ни войско, ни оружие, чтобы истребить злодеев! Я нагряну нынче к ним и всех их изничтожу!

Поверь Мне, Брат. Тебе даю Я клятву.

Уже чрез несколько минут от умственного помутненья Кришны не осталось и следа.

Взглянув округ, Он сразу вспомнил, что государем царствует в величественном граде, предводителем слывет в семье Ядавов.

Он припомнил, как заснул в Своих покоях, и Ему приснился дивный сон. Но вскоре Он в Своих руках свирель заметил, и что был Он с Братом облачен в одежды, кои жители лесов обыкновенно носят.

Как случилось, что Он, царь, пасет коров вдали за крепостной стеною, - Кришна недуомевал и над Собою посмехаться начал.

Над чем смеется Братец, Баларама тут же догадался. И улыбкой доброц просияв, Он Кришне рассказал про хитрую придумку Брахмы и про то, зачем потребно было это шутовство.

Внимая слову Брата, Кришна ощущал неловкость и смущенно улыбался. Свой рассказ закончив, Баладева Кришну проводил до моря, где Его омыл от пыли и обтер.

Тотчас пред Кришною, Хозяина желанья неизменно зная, появился царственный орел Гаруда. И Господь, взойдя ему на спину, на крылах покорного слуги в дворец вернулся.

Знающий Уддхава сообщил Рукмини, Деваки и всем царицам, что недоразуменье разрешилось славно и призвал их воротиться в царские палаты, чтоб предстать пред взором Мужа.

Ласковым благословеньем Деваки приветствовала Кришну и немедля удалилась, чтоб к полудню самолично приготовить Сыну угощение.

Возлюбленные жены долго не решались показаться Кришне на глаза, все прячась за дверями и колоннами в дворцовых залах. Сатьябхама ж вовсе не явилась во дворец, так что Господь был вынужден расспрашивать о ней Уддхаву.

Шри Уддхава отвечал:

Во время Твоего похода нынче в Враджу, что обустроен был с благоволения горы Райваты, умопомрачение Твое кого угодно с толку сбить могло, но только не Твоих цариц любимых. Вот почему они к Тебе не приближались, но взирали на безумие Твое на расстояньи, безучастно.

Тут Уддхаву прервала злобливая, всем ненавистная царица Падмавати, обратившись к матушке и женам Кришны с торжествующей улыбкой на устах:

- Ты Деваки, ты угнетенная под бременем грехов! Ты жалкая Рукмини! Сатьябхама с Джамбавати, все убогие созданья вы – все женщины, что с Кришною судьбу связали! Послушайте меня! Отныне вы смирить должны гордыню и суровым покаяньям предаваться, чтобы чести удостоиться быть в слугах у кочевниц, у которых племени и рода нет. Ему теперь до вас нет дела. Вам, чтоб удостоиться внимания Его, отныне нужно стать рабынями Его дикарок.

[Шри Уддхава молвил, обращаясь к Кришне:] Ты, в Ком целый мир убежище находит, в лоне Деваки убежище сыскал.

В ответ на сквернословие старухи Деваки сказала: "Глупое создание ты, сама того не зная, нас желая уязвить, сказала правду. Действительно в предшествующих жизнях я и Васудева совершали тяжкие подвиг, умоляя Бога нашим Сыном стать. И Высший Благодетель внял молитвам нашим – и в обличьи нашего Дитя сошествовал с небес на Землю. А Яшода с Нандою, в отличие от нас, творца просили преданность незамутненную им дать к Шри Кришне.

Потому, с благословенья чистых слуг Господних Нанда и Яшода, их родня, величием Ядавов превзошли.

Благодаря любви, какой еще не знало мирозданье, позволено им было любоваться детством Кришны и лелеять и воспитывать Его, быть рядом с Ним в Его младенчестве и отрочества годы. Потому мне остается лишь завидовать любовным отношеньям Кришны и родителям Его во Врадже, радоваться нежности, которая меж них царит.

[Уддхава продолжал:] Затем Рукмини разразилась речью, от которой все, кто были там, почувствовали нежность небывалую к Шри Кришне.

[Рукмини молвила:] “Те женщины презрели ради Кришны всё – мужей, детей, имущество и честь – оставили надежду на спасенье и удачу в жизни нынешней и в той, что будет после. Проклятий не страшась и не старашась страданий, они к Всевышнему ступили собственным путем, Его обворожив забавами в любовном хороводе.

“Для нас возможно к Господу приблизиться лишь набожностью строгой и суровым покаянием, мы на Него взирать лишь можем, средоточив все вниманье сердца на Него. Но их любовь столь беззаветна и свободна от ограничений, что Господа они воспринимают плотью.

“Не мудрено, что Кришна любит их сильней, чем нас, законных жен Своих. Ведь мы себя связали узами обычьев, набожностью, долгом пред семьей. Благополучием семейным одержимы, воспитанием детей и внуков, мы погрязли все в домашние дела и суету земную. Для Кришны мы не больше чем служанки в доме, в благоговейном трепете сближаемся мы с Ним, как прочие Ему чужие твари. Пусть замужем за Ним мы, не должны мы порицать Его за развлечения с возлюбленными детства. Должны мы их любовь во веки прославлять, ведь в ней мы видим как наш Муж становится возлюбленным, Своим рабам покорен.

[Сказал Уддхава:] Все царицы согласились с мнением Рукмини. Сатраджити лишь одна со гневными упреками обрушилась на кроткую Рукмини.

Шри Парикшит сказал: Блаженный Повелитель душ пастушьих повелел сердито: "Ко Мне немедленно доставьте эту дочь дурную нерадивого царя!"

Немало искушенная в любовных наслажденьях, Сатьябхама Кришну возбуждала всякий раз сварливыми упреками и ревностью немилой, Ему припоминая всякий раз все похожденья бурные в Его младые годы с женами кочевных пастухов.

Услышав от служанок Мужью волю, Сатьябхама тотчас с царственного ложа поднялась, во мраморной омылася купели и в Кришнины подалась.

Там во дворце, за каменной колонной притаившись, она дрожала от стыда и страха. Зметив ее скоро, Кришна голосом неистовым воззвал.

- Ты слабоумное созданье, Сатраджити! Как завистью кипела злобной ты к Рукмини, когда с небес цветок небесный ей дарован был, так злобой ты исходишь, видя нежность и любовь Мою к народу кочевому Враджи. Дурная голова, тебе давно уж знать пора бы, что целиком я их покорен воле.

Случись народ во Врадже посчитает, что во благо будет Мне ото всего отречься в здешнем мире, Я клянусь, исполню в тот же миг их приговор.

Хвалу пастушкам, что воспел достопочтимый Брахма, любо было слышать Мне: В долгу Я неоплатном пред любимыми Моими. И во веки вечные долг этот Мне не суждено отдать.

И даже не поможет делу, если им в угоду Я возвращусь во Враджу, с ними там останусь навсегда.

Едва Меня завидев, они от возбуждения настолько ум теряют, что узнавать перестают свой образ в отражении, не понимают где и кто они, кто им родня и что творится в здешнем мире.

Их боль не стихнет, даже если Я пред очи их предстану. Сердца их столь терзаются разлукою со Мной, что как бы Я не поступил, что б счастье им доставить, Я только горе преумножу их.

Когда от их сокрыт Я взора, тот огонь разлуки, тлеет что у них в сердцах, их делает безумными порой, порой лишает чувств, лишает жизни. В состояньи этом упиваются они неслыханным блаженством.

Как Мне еще живописать их чувства, если вдруг завидев темное пятно, которое по цвету им Меня напоминает, как они к нему бросаются с объятьями, с лобзанием!

Я с радостью остался б с ними, но боюсь Мое присутствие им не заметно будет. Вот почему во Враджу Я не тороплюсь. Что до тебя, Моя родная, так и быть, Я расскажу, зачем женился на тебе когда-то.

О гордая красавица Моя, когда в Матхуру Я приехал без подружек, решил я поначалу не жениться вовсе.

Но однажды некий _брахман_ на словах мне передал послание Рукмини, в коем юная царевна сообщала Мне о горе, что ее постигло и намереньи покончить с жизнью, если за Меня она не выйдет.

Мне пришлось, на поле брани спесь злокозненных царей умерив, взять ее ко Мне протянутую руку и под взгляды изумленные родни, друзей и женихов, с собой ее умчать на колеснице.

В те мгновения, когда глядел Я на Рукмини, вспомнал Я дев возлюбленных Моих. И Мое сердце разрывалось от тоски и горя.

Шестнадцать тысяч сто пастушек ревностно служили Катьяяни, чтобы Меня заполучить себе в Супруги. И Чтоб Себя утешить, пусть в малейшей доле, чтобы оправдаться пред Собой, здесь в Двараке Я порешил, Себе возьму Я столько жен, сколь было у Меня подружек в юности Моей во Врадже.

Ты, Сатьябхама слишком возомнила о себе. Тебе б давно пора усвоить, что по-настоящему Я счастлив бвл лишь в Врадже. Когда покинул Я Вриндаван, слава не отправилась за Мною вслед, оставшись в том чудеснейших из самых чудных мест на свете.

Купаясь в волнах океана счастья, наслаждаясь вечно новою и пьяною игрой, Я видел только образы Моих любимых - тех друзей Моих, подруг. Я не видал, как дни бегут Мои и ночи.

Для удовольствия для праздного, из баловства простого Я дюжинами демонов казнил. Сам царь змеиный Калия у нас просил пощады и вынужден по слову Моему был в вечное изгнанье удалиться. Я даже гору Говардхану поднял и держал семь дней одною левою рукою над Собой.

Я радовался счастью каждый миг. Мне хорошо настолько было, что явление ко Мне богов и Брахмы с славословьем их и мудрыми речами, становилось Мне досадным огорченьем.

Мой образ, платье, звуки Моей флейты пленили мироздание. Сердца живущих утонули в волнах неземной любви, бушующей чрез берега во Врадже.

Все небожители и боги все – создатель Брахма, Рудра, Чандра, Сиддхи – любовное преображение в блаженстве пережили. Коровы и быки, телята, звери дикие, деревья, птицы, травы и вьюны, ручьи и реки, облака, все движимое и что неподвижно, одушевленное и без души – все сущности своей природе изменили и повели себя природе вопреки.

Ты лучше у Калинди сведай, правда ль это или нет. Она свидетелем была блаженных игр, которым предавались в Врадже мы.

Среди родни Моей, среди Ядавов Я не способен чувства испытать, какие Я испытывал во Врадже. Здесь преключения Мои, Мои забавы – все другое, в них вовсе упоенья нет.

Как оказалось, в Двараке невероятно трудно, невозможно спутницам Моим свою умерить гордость. Вот почему в стенах дворцовых нынче и свирель Моя молчит.

Увы, отсюда жизнь Моя во Врадже видится Мне столь далекой, что о событьях тех Мне с вами даже толковать не можно.

Одно лишь существо на свете, столь же близко Мне, сколь Мой народ во Врадже, и живописать сумеет похожденья те Мои - то будет сын Бадараяны, Шука. Он благодаря любви того же рода, что живет в сердцах возлюбленных Моих, сумеет возвестить об играх наших своему чудесному ученику, что нравом будет на него похожим и которого однажды Я от смерти уберег жестокой.

Промолвил Парикшит:

- Чем более Господь живописал красоты Враджи, тем более в движениях Его читалось возбужденье. Господне сердце сжалось тихой, сладкой болью. И из страха, как бы Он не впал в безумье детсткое опять, поверенный Его во всех делах Уддхава торопливым знаком попросил дворцовых женщин Кришну как-нибудь унять.

Рукмини с Сатьябхамою, все главные царицы Двараки столпились возле Кришны и припали к Мужниным стопам. С глазами полными невылившихся слез, дрожащим голосом они Его молили остеречься впредь волнительных воспоминаний. Кришна смолкнул.

Уддхава тотчас же призвал Рукмини с Деваки подать питье и пищу Кришне.

Пригласил в покои Кришны Баладеву, коий только что вернулся после омовенья. Затем он Кришне сообщил, что Нарада смиренно дожидается за дверью.

Господь извечно знающий, о чем Его созданья помышляют, спросил с едва скрываемой улыбкою Уддхаву:

- Но отчего вы держите его снаружи? Почему не допускаете ко Мне?

В ответ Уддхава тоже улыбнулся:

- Мой Господин, он сам сюда ступить не смеет из опасения неловким быть.

Тогда Всевышний Благодетель брахманского рода Самолично Нараду в Свои покои пригласил.

Сказал Господь:

- О Нарада! Друг Мой дражайший, ты мечтаешь только, как Мне угодить. И как никто другой, ты чувствами любовными умеешь упиваться. Ты нынче сослужил великую Мне службу.

Все правильно: когда с любимыми мы расстаемся, нас изнутри испепеляет пламя яростной тоски. Боль столь остра, что цепенеем мы, мы делаемся не живы и не мертвы. На смену ей грядут неудержимая печаль и полное внутри опустошенье.

Но выходит, что тоска по тем, кого мы любим, слаще нам всех прочий удовольствий. Счастие в тоске словами невозможно описать. Мучительная боль разлуки затмевает нам все наслажденья мира. Понять природу этого явленья могут те немногие из нас, кто различать умеют вкусы настроений.

Когда отчаяния боль отступит, в сердце воцаряется блаженство предвкушения грядущей встречи.

Со временем испытывать мы жаждем непрестанно сладостное ощущение разлуки, и в отстутствие его стдрадаем даже. Вот почему становится нам близким другом всякий, кто напоминает о любимых, с кем мы будто бы разлучены.

Кто нам напоминает о любимых, тот возвращает к жизни нас. Мучительнее сметрной муки нам забыть о тех, кто нам дороже воздуха и солнца.

Забыть не сможем никогда мы тех, кто нам важнее жизни. И случись в особом свете их припомнить, тотчас жизнь нам кажется уже была сплошной удачей.

Сегодня ты Мне оказал великую услугу. Вот почему тебя Я видеть несказанно рад. Теперь, о Нарада, проси всего, чего душе твоей угодно.

Продолжил Парикшит:

- Скиталец вечный принялся Шри Кришну прославлять. Перебирая струны сладкозвучной лютни, он с восхищеньем восклицал: "Хвала Тебе Господь всемилосердный!" и Кришну называл по именам, напоминающих об играх Кришны в Врадже.

Итак, с Дашашвамедхи-тиртхи, что в Праяге и до Двараки Шри Нарада проделал долгий путь. Духовное свое пытание он начал с _брахмана_ у сочлененья рек и завершнил в покоях Кришны. И всякий Божий раб, с кем он беседу вел, по-своему, Господней милостью добился совершненства.

Довольный предложеньем Кришны царственный мудрец услышать пожелал о безусловном совершенстве из уст Господних. О матушка, среди благожелателй Шри Кришна – самый восхитительный алмаз. Поэтому святой мудрец даров ценнейших самых возжаелал заполучить от Кришны.

[Шри Нарада сказал:] О луноокий Кришна! Ты от милости Твоей даруй мне то, чего для нас не будет никогда в избытке – Ты дозволь служить Тебе. Дай чистую к Тебе любовь, даруй блаженства кладезь.

Всевышний отвечал:

- О предводитель средь мужей ученых! Нет ничего особенного в том, о чем ты просишь. И милость от Меня, и преданное Мне служенье, и блаженную любовь стяжали, очевидно, все, кого ты встретил.

Все души преданные, с кем встречался ты и все, о ком ты слышал в странствиях - от места у слияния священных рек до Двараки, воздвигнутой Мной здесь, исполнены все были совершенства. Средь них любой способен целый мир спасти и каждый среди них Мою сполна заполучили милость. Они все совершенны, однако совершенство это разную имеет степень.

И все же, как заметил ты, никто из них не был доволен в полной мере. А посему, о Нарада, проси Меня чего-нибудь другого, того, что сердцу твоему приятней будет.

Продолжил Парикшит:

- Возликовал Шри Нарада и впляс пустился. Подобно попрошайке принялся у Кришны он вымаливать два самых ценных дара. Брильянт средь благодетелей, кому нет равных в мире молвлил, обращаясь к Кришне:

Шри Нарада сказал: Господь! Все это время я доволен не был щедростью Твоей, Твоею добротой. Но нынче я всецело удовлетворен. Своей добился цели. Труды мои родили плод заветный, ибо я теперь воочию увидел, кто стяжал всех больше милости Твоей.

Мне от Тебя не нужно большего благодеяния. Прозренье это для меня ценнейший дар и милость. Все же, Повелитель милосердных, есть желанье у меня, которое я с давних пор лелею.

Лебедь, плещущийся в озере любви народа Враджи! Я желаю я по свету бродить и славу петь Тебе и упиваться медом всех Твоих имен блаженных. Всех имен, что происходят из Гокулы – всех имен, живописующих Твои наряды и забавы сладкие Твои. Хочу в скитании по миру разум потерять, даря всем без разбора радость и блаженство.

И пусть услышав или рассказавши про Твои забавы, или просто вскользь коснувшись их, всяк смертный в бренном мире, способный оценить их драгоценность, обретет возможность и способность послужить Тебе с беспримесной любовью – поклоняться стопам, что усыпаны шафрановой пыльцой с пастушкиных грудей высоких.

Продолжил Парикшит: Шри Гопинатх простер к святому старцу руку и промолвил громко: "Пусть так будет!"

И Нарада внезапно оказался посреди безбрежного как океан блаженства. Он пел на разные лады и танцевал, все больше вызывая в Кришне восхищенье.

Потом они с Шри Кришною и Баладевой ткушали изысканные яства, которые Рукмини подавала им под зорким наблюденьем Деваки с Рохини.

Уддхава предлагал святому старцу лучшие из блюд. Смиривши городость, Сатьябхама гостя овевала веером из перьев. Другие жены Кришны предлагали гостю прочее услуги и дары.

Покончив с угощеньем и омыв уста, Шри Кришна поклонился старцу, тело умастил пахучими составами ему, цветочную поднес гирлянду и дорогие украшенья.

Простившись с Кришной, Нарада направился в Праягу и в дороге размышлял о том, как он плод совершенства поднесет тем старцам мудрым, что возвращения его ждут с нетерпеньем.

Причастностью к любовному служенью Нарада был вечно опьянен в своих скитаньях. Из лютни извлекая сладкозвучные напевы, мудрый старец с упоеньем воспевал величье _кришна_-_бхакти_, к которой ему лично прикоснуться довелость.

В священном месте у слияния великих рек, подвижники святые презрели всяк свой путь духовный и обратились к преданности Кришне, когда Шри Нарада закончил свой рассказ. Ибо разумный выбирает только то, что ценно более всего.

Свой дух повергнув в состоянье целеустремленного смиренья, мудрецы святые стали поклоняться лотосным стопам Шри Мадана-гопала согласно с научению скитальца.

О матушка! Ты по примеру мудрых тоже Пастушку из Враджи поручить себя должна всецело. Он – океан бескрайний, вечно источающий нектар любовных хороводов, в которых Он с влюбленными в Него пастушками кружится. И пусть ты будешь одержимая желаньем быть слугою жен пастушьих и преклоняться как они пред Ним с любовью чистой и вечно славить Кришны имена.

Мои потуги описать словами славу жен пастушьих, скорей напоминают комариные старанья проглотить гору Сумеру!

Но мой учитель, неизменно погруженный в преданность любовную Шри Кришне, прославлять способен имена Его, Рукмини и Его любимых слуг.

Сердца пастушек полыхают в чудном пламени любовном к Кришне. Когда учитель мой поет их имена, черты их нрава поминает, то искры от того огня касаются души его и он в необычайное приходит возбужденье. Потому пастушек имена учитель никогда не изрекает.

О матушка! Клянусь тебе, когда б напуствие мое ты приняла и подле стоп пастушек и Возлюбленного их убежище себе сыскала, то милостью Шри Кришны ососзнать сумеешь ты высокое из положение.

Любой, кто внемлет повести про Божие благоволенье к тем, кого сильнее всех Он любит, постичь способен Душу Бога. Кто, по любой причине, веру обретет в сию благую повесть, тот обрящет скоро к Шри Кришне чистую любовь.

Конец первой части.