Глава 14: 0 #

Вместе с близкими спутниками Господь Гаура был на празднике в честь Лакшми. Там, услышав о чувствах пастушек Вриндавана, Он принялся превозносить их, кружась в самозабвенном танце.

Слава! Слава Гаурачандре, Шри Кришне Чайтанье! Слава, слава Нитьянанде! Слава надмирному Адвайте!

Слава преданным Шри Гауры под водительством Шривасы Тхакура! Слава внемлющим сей повести! Слава всем, для кого Господь Гаура дороже самой жизни!

Покуда Махапрабху отдыхал в саду, туда явился Пратапарудра, один, без стражи.

Как накануне посоветовал ему Сарвабхаума, он снял с себя царское платье и облачился в _вайшнавские_ одежды.

Смиренно сложив ладони у груди, он приветствовал преданных и с их разрешения простёрся пред стопами Махапрабху.

Господь лежал в полузабытьи, прикрыв глаза. Взяв бережно Его стопы, царь стал растирать их умелыми движениями, читая при этом главу «_Бхагаватам_», в которой рассказывается о любовном хороводе Кришны с пастушьими жёнами, начинающуюся со слов «_джайате те ‘дхикам_».

Услыхав стихи, Господь очнулся со словами: «Продолжай! Продолжай!»

Едва государь произнёс «_тава катхамритам_», как Махапрабху заключил его в объятия.

― Ты одарил Меня бесценным сокровищем, любезный, но Мне нечего дать тебе взамен. Я могу лишь обнять тебя.

Подхватив стих, Махапрабху стал повторять его снова и снова, и дрожь Его тела передалась царю. Из глаз обоих ручьями текли слёзы.

«Одним лишь словом Твоим Ты исцеляешь раны страждущим, вселяешь надежду обречённым, смываешь грехи с грешников, даёшь силы ищущим. И нет в мире большей радости, чем слышать слово о Тебе, чем петь Твою славу».

Не зная, кто перед Ним, Махапрабху обнимал Пратапарудру, повторяя без устали:

― Добрый человек! Ты исцеляешь Мои раны!

Так за служение Джаганнатху государь удостоился небывалой милости Шри Чайтаньи.

Воистину, милосердие Господа не ведает границ! Он утоляет чаяния всякого сердца.

― Кто ты, любезный? ― спросил наконец Махапрабху незнакомца. ― За какие заслуги ты дозволил Мне пригубить мёду любовных игр Кришны?

― Я Твой покорный слуга, Господин. Всё, чего я желаю, ― смиренно служить Твоим слугам, ― ответил государь.

Тогда Махапрабху явил царю Своё божественное величие, но запретил кому-либо рассказывать об увиденном.

Будучи всеведущим, Махапрабху, конечно, знал, что пред Ним царь, но во исполнение Своего промысла, не подал вида.

Преданные приветствовали удачу Пратапарудры одобрительными возгласами.

Затем, поклонившись Господу и Его спутникам, государь покинул рощу.

Вскоре Ванинатха доставил из храма угощение, которое Махапрабху с радостью разделил между преданными и отведал Сам.

Через Сарвабхауму, Рамананду и Ванинатху царь тем же часом передал Господу большое количество _прасада_.

Яства, что он отправил преданным в Балаганди, состояли из невареной пищи. Все они были отменного качества и в несметном количестве.

Там были простокваша и плодовые соки, кокосы, манго и кокосовая мякоть, плоды хлебного дерева, бананы разных сортов и пальмовые семена. Апельсины, грейпфруты и мандарины, миндаль, сушёные фрукты, изюм и финики.

Сотни видов сладостей, _манохара-ладду_, _амрита-гутика_ и множество видов уваренного молока.

Папайя, _саравати_ и протёртая сладкая тыква. Топлёные сливки, обычные сливки и сливки с _пури_.

Лакомство _хари-валлабха_ и сладости из цветов _сеноти_, _карпуры_ и _малати_. Гранаты, сладости с чёрным перцем, сладости с карамелью и _амрити-джилипи_.

Сахар из лотоса, хлеб из _урад-дала_, сладкое хрустящее печенье, леденцы, сладости из поджаренного риса и кунжутных семян.

Леденцы в виде апельсиновых, лимонных и манговых деревьев с фруктами, цветами и листьями на них.

Йогурт, молоко, масло и пахта, плодовые соки, кушанье из ряженки с карамелью и солёный пророщенный маш с тёртым имбирём.

Всевозможные маринады из цитрусовых и ягод. Я не берусь описать всё разнообразие яств, поднесённых Джаганнатхе.

Махапрабху с удовольствием оглядывал сад, наполовину заставленный едою.

От одного вида яств от Джаганнатхи Господь почувствовал полное насыщение.

Вскоре принесли полдюжины связок с тарелками из листьев, которых по десять штук раздали всем присутствующим.

После дневного _киртана_ преданным нужно было как следует подкрепиться.

Рассадив их рядами, Махапрабху собственноручно стал накладывать _прасад_.

Однако преданные не прикасались к еде, прежде чем её не отведает Господь, о чём Ему смиренно сообщил Сварупа Дамодара.

― Господин мой, ― сказал он, ― боюсь, пока Ты не сядешь и не начнёшь есть, трапезы не будет.

Махапрабху последовал совету Дамодары, и пир продолжался, покуда все не объелись до изнеможения.

После трапезы Махапрабху прополоскал рот и, когда вернулся к преданным, обнаружил, что еды почти не убавилось и что её хватило бы накормить ещё несколько тысяч человек.

По Его просьбе Говинда созвал всех местных нищих и попрошаек.

«_Хари-бол! Хари-бол!_» ― восклицал Господь, с удовольствием наблюдая, как городская беднота угощается остатками трапезы Джаганнатхи.

Стоило кому-то повторить за Господом «_Хари-бол!_», как он тут же ощущал волны неведомой любви.

Когда пришло время Джаганнатхе продолжить путь, сколь ни старались люди, они не смогли ни на шаг сдвинуть Господню колесницу.

Когда появился царь со свитою и советниками, он велел позвать самых сильных борцов, и те, взявшись вместе за верёвки, попытались сдвинуть исполинское сооружение, но тоже безуспешно.

Тогда, совершенно обескураженный, государь распорядился запрячь в колесницу слонов.

Но и они оказались бессильны сдвинуть Господню колесницу хотя бы на шаг.

Махапрабху в окружении преданных невозмутимо наблюдал за попытками сдвинуть колесницу.

Слоны ревели от ударов погонщиков, но колесница стояла как вкопанная. Толпа возбуждённо гудела.

Наконец Махапрабху попросил погонщиков распрячь слонов, а преданных ― взяться за канаты.

Он обошёл колесницу и, уперевшись в неё головой, слегка подтолкнул. В тот же миг она поддалась и с грохотом покатилась по дороге.

Со стороны казалось, будто колесница ехала сама собой, потому как канаты почти не натягивались.

Толпа ревела: «Слава Джаганнатхе! Слава!»

Через несколько минут колесница докатилась до ворот Гундичи. Никогда прежде люди не видывали такого стремительного движения Господней колесницы и не верили своим глазам.

«О, чудо! Чудо!» ― раздалось в толпе. И тут же все подхватили: «Слава Гаурачандре! Слава Шри Кришне Чайтанье!»

Узрев величие Махапрабху, Пратапарудра и его приближённые задрожали от ощущения любовного блаженства.

Служители снесли Джаганнатху с колесницы и усадили на храмовый престол.

За Джаганнатхой последовали Субхадра и Баларама. В храме Всевышнему устроили омовение и угостили Его тамошними яствами.

Всё это время Махапрабху с преданными пел и танцевал во дворе.

Всякий, кому довелось видеть Махапрабху в том танце, испытывал прилив любовного блаженства.

После вечерней службы Господь отправился в Айтоту и остался там на ночлег.

Девять последующих дней Махапрабху гостевал по очереди у девяти Своих ближайших спутников, в том числе у Адвайты Ачарьи.

Остальные четыре дождливых месяца Он жил у других преданных из Гауды.

Между преданными было условлено, чтобы каждый день в эти четыре месяца Махапрабху обедал в разных домах, но таких счастливцев было не много.

Те, кому не повезло быть в списке приглашающих, вместе посещали трапезы, что устраивали их более удачливые товарищи.

После утреннего омовения Махапрабху обычно шёл на поклон к Джаганнатхе, а потом предавался _киртану_ с друзьями.

Вместе с Ним танцевали Адвайта, Нитьянанда, Харидас и Ачьютананда.

Чаще всего _киртаны_ вёл Вакрешвара Пандит, бывало ― и другие. Проводились они трижды в день во дворе храма Гундичи.

Лишь во дни возвращения Кришны во Вриндаван, олицетворённый храмом Гундичи, Махапрабху не чувствовал разлуки с Верховным Владыкой.

В эти дни Он всецело был поглощён мыслями об играх Радхи и Кришны.

В садах возле храма Гундичи Шри Гауранга устраивал представления, живописующие игры Божественной Четы во Вриндаване. В озере Индрадьюмны Он представлял Их водные забавы.

Он плескал водой на преданных, а они отвечали Ему, по примеру пастушек Вриндавана.

Бывало, они располагались в одно или несколько колец и квакали, как лягушки, подыгрывая себе на _караталах_.

Иногда они разделялись на пары и устраивали борьбу, побеждая и поддаваясь друг другу, на радость Гауранге.

Когда в поединке по плесканию сходились Адвайта с Нитьянандой, первый, по обыкновению, проигрывал и начинал браниться.

Сварупа Дамодара обычно сходился в поединке с Видьянидхи, Мурари Гупта ― с Васудевой Даттой.

На пару плескались Шриваса с Гададхарой и Рагхава Пандит с Вакрешварой.

Отбросив степенность, по-детски веселясь, брызгали друг на друга водой Сарвабхаума и Рамананда Рай.

Наблюдая забавы Сарвабхаумы и Рамананды, Махапрабху с улыбкой говорил Гопинатхе Ачарье:

― Не к лицу Им это ребячество, они степенные, учёные мужи, уважаемые граждане.

― От чего же им не резвиться? ― отвечал Гопинатха. ― Они брызгают друг на друга каплями из океана Твоей милости.

Одной капли Твоего милосердия достаточно, чтобы накрыть по самые вершины горы Меру и Мандару, в сравнении с которыми Сарвабхаума и Рамананда ― две малые кочки. Немудрено, что их затопило по голову волной Твоей милости.

Мудрствование что сухая солома. Всю жизнь Бхаттачарья жевал её, а Ты пришёл и дал ему упиться нектаром забав Кришны. И что? Теперь Ты предлагаешь лишить его этого счастья?

В ответ Махапрабху улыбнулся и, призвав к Себе Адвайту, велел возлечь Ему на воде подобно Вселенскому Змею Шеше.

Затем Он Сам лег на воду и положил голову на грудь Ачарьи, как Вишну ― на лоно Змея Шеши.

Так возлежали Они вдвоём на водах озера Индрадьюмны.

После водных забав Господь с преданными вернулся в Айтоту.

Там по предложению Ачарьи Он отобедал храмовым _прасадом_, что был доставлен накануне Ванинатхой. Пиршество с Ним разделили Парамананда Пури, Брахмананда Бхарати и ещё несколько преданных.

Остатки их трапезы разделили меж собой остальные Его спутники.

После обеда Махапрабху отправился в храм Гундичи, где до самого вечера пел и танцевал пред ликом Джаганнатхи. На ночлег Он расположился в саду близ храма.

На следующее утро Он снова направился в храм. А после службы, когда алтарь закрыли, остался петь и танцевать во дворе.

Вслед за тем Он с преданными отправился в сад, где, как прежде, разыгрывал забавы Кришны во Вриндаване.

Земля и деревья, как во Вриндаване, радовались присутствию Господа. Весело щебетали птицы, жужжали пчёлы, веял прохладный ветерок.

Под пение Васудевы Махапрабху танцевал, переходя от дерева к дереву и обнимая их.

Когда Он прикасался к дереву, Васудева Датта заводил новую песню, оставляя Господа наедине со Своими чувствами.

Потом по просьбе Махапрабху в танец вступил Вакрешвара, и Господь запел Сам.

Ему, забывшись в блаженстве, вторили Сварупа Дамодара и несколько преданных.

Из сада они направились к озеру Нарендра, где совершили дневное омовение.

Потом вернулись в сад, где их ждало угощение от Джаганнатхи.

Все девять дней, пока Джаганнатха гостил в храме Гундичи, Махапрабху провёл близ храма.

Пристанищем Ему служил большой прихрамовый сад, именуемый местными Джаганнатха-Валлабха.

Накануне праздника Хера-панчами Пратапарудра призвал к себе Каши Мишру.

― Завтра мы празднуем явление Лакшми к храму, ― сказал государь. ― Я хочу, чтобы нынче это празднество затмило размахом все прошлые.

Хочу роскошеством торжества удивить и порадовать Махапрабху.

Моя сокровищница вся в твоём распоряжении. Возьми ключника и бери там всё, что найдёшь нужным: лучшие ткани, колокола, зонты, опахала.

Бери все стяги, знамёна и подвески. Украсьте носилки богини так, как свет ещё не видывал. Набери лучших танцовщиц и музыкантов.

Приготовьте угощений вдвое больше обычного. Пусть этот праздник затмит пышностью Ратха-ятру.

Для Махапрабху и Его товарищей не должно быть запретов. Они могут посещать храм и лицезреть Божество когда и сколько им угодно.

Следующим утром Махапрабху с приближёнными отправились в Сундарачалу на поклон Джаганнатхе.

К полудню они вернулись в город к самому началу праздника.

Каши Мишра встретил Махапрабху и Его спутников и усадил их на почётные места.

Махапрабху молвил с улыбкой, обращаясь к Сварупе:

― В Двараке Владыка вселенной купается в роскоши и удовольствиях, но раз в году почему-то уезжает в лес погостить в пастушьем племени.

Здешние сады вокруг храма Гундичи точно списаны с Вриндавана. Должно быть, поэтому Джаганнатха возвращается сюда каждый год.

Под предлогом поездки на колеснице Господь сбегает из Нилачалы, дабы оказаться в Сундарачале.

Там, как во вриндаванских рощах, Он днём и ночью предаётся удовольствиям, правда, отчего-то не берёт с Собою Свою благоверную супругу.

― Господин мой, ― отвечал Сварупа, ― Ты же знаешь, что Лакшми не дозволено появляться во Вриндаване.

Кришну во Вриндаване окружают только Его подружки, пастушьи жёны. Кроме них, никто не может всецело увлечь Кришну.

― Но Кришна сбегает не один, ― возразил Махапрабху, ― а снаряжает с Собой Баладеву с Субхадрой на Их колесницах.

Игры с пастушьими жёнами в рощах Вриндавана доставляют Кришне наивысшее, непостижимое для ума удовольствие.

Его забавы с подружками святы и непорочны, но у Лакшми они почему-то вызывают гнев.

― Это естественно, ― отвечал Сварупа, ― любая женщина гневается, когда её мужчина перестаёт оказывать ей знаки внимания.

В это время на дороге показалось торжественное шествие с золотым, украшенным самоцветами паланкином Лакшми, несомым четырьмя могучими носильщиками.

Богиню сопровождали многочисленные музыканты, танцовщицы, свита со стягами, зонтами и опахалами.

Сотни служанок в дорогих нарядах, украшенные золотом и жемчугами, несли для богини кувшины с водой, веера и шкатулки с хмельным бетелем.

Со свитою и вельможами, разодетыми в златотканые платья, Она с нескрываемым недовольством остановилась у головных ворот храма.

Наложницы богини взяли под стражу слуг Джаганнатхи.

Связав, их бросили к стопам великой Лакшми, как пойманных с поличным разбойников.

Несчастных, оцепеневших от ужаса, унижали и осыпали бранью.

Махапрабху, едва сдерживая смех, наблюдал за этим бесчинством.

― Свет ещё не видывал этакой наглости, ― молвил с улыбкой Сварупа Дамодара.

Брошенная жена должна выбросить мужнины подарки и наряды и горевать, громко вздыхая у окна.

В былые времена так поступала царица Сатьябхама, когда Кришна уезжал от неё. Так поступали и оставленные Кришной пасту´шки во Врадже.

А Лакшми? Едва Супруг удалился по делам, отправилась за Ним с целым войском и учинила расправу над Его людьми.

― Разве пасту´шки Вриндавана никогда не гневаются? ― спросил Махапрабху.

― Гневаются, ещё как, ― ответил Сварупа. ― И гнев их льётся широкой рекой с тысячей притоков.

Как любовь имеет многие оттенки, так многие оттенки имеет и гнев, порождённый любовью.

Все оттенки их гнева к Кришне описать невозможно, но основные виды можно указать.

Есть женщины, сдержанные в гневе, есть вспыльчивые, есть и те, кто проявляет оба этих свойства вместе.

Сдержанная не подаёт вида, что сердится. Она приветствует любимого и допускает к себе.

Она утаивает гнев в сердце и говорит ласково. Не отторгает объятия любимого.

Во гневе она отвергает ухаживания милого не бранью, но обходительно, с улыбкою.

Несдержанная обрушивается на милого с бранью, таскает за ухо, хлещет гирляндой.

Та, в которой сдержанность уживается со вспыльчивостью, отшучивается двусмысленно при ухаживаниях милого, то нахваливает его, то проклинает, то выказывает безразличие.

Одни во всём соглашаются с милым, другие перечат, третьи ведут себя двояким способом.

Та, что во всём соглашается, при обиде просто закрывает лицо и плачет. Но, услышав от милого доброе слово, забывает об обиде.

Кто любит перечить или сочетает в себе дерзость и покладистость, в свою очередь делятся на три вида.

Одни высказывают упрёки вслух; другие показывают недовольство своим видом, не проронив ни слова; третьи даже не подают вида, что таят обиду. Все они ― оттенки в любовной палитре Кришны.

И все они, от самых сварливых до безупречных нравом, любы Кришне.

― Продолжай Сварупа, ― сказал Махапрабху, ― мёдом твоих речей невозможно пресытиться.

― Кришна упивается всеми возможными видами любовных переживаний, ― продолжал Сварупа Дамодара, ― Он Само Блаженство во плоти.

Тело Его соткано из любви, и Он пленник любви. Его подружки знают все хитрости любовных движений. В науке обольщения им нет равных.

Их любовь беспримесна и безупречна. Каждым движением чувств они чаруют и радуют Кришну.

«Так, купаясь в лучах полной луны и в объятиях любящих женщин, Единый и Неповторимый Владыка утолял всю ночь напролёт Своё бесконечное сладострастие. Всё, что поведали миру певцы слова о любви, есть слабые отголоски тех сердечных движений и порывов, что случилось претерпеть танцующим той незабвенною осеннею ночью».

Возлюбленных Кришны можно поделить на левое и правое крыло. И те и другие беззаветно любят Кришну и множеством своих сердечных порывов вносят разнообразие в Его любовные переживания.

Во главе всех подружек стоит Шри Радха Тхакурани. Она самый яркий бриллиант в венце Его удовольствий, кладезь любви, фонтан сладострастия, самая умелая Искусительница.

Она в расцвете лет, Она всегда рассудительна и уравновешена. Всё существо Её наполнено любовью. Характером Она ближе к тем подружкам Кришны, что отстоят от Него по левую руку.

Гнев у Неё перемежается с добродушием, упрёки звучат с похвальбой. Кришне это доставляет наивысшее удовольствие.

«Движения влюблённых душ ― что стройные змеиные зигзаги. Влюблённые бранятся и через миг милуются. Но не ищите в ссорах их причину. Причины может и не быть».

Махапрабху купался в волнах блаженства:

― Продолжай Сварупа, говори ещё!

― В любви Радхики нет и следа посторонних переживаний. Её любовь ― золото, очищенное от примесей десятикратно.

При виде Кришны Её тело, как драгоценностями, украшается десятками признаков влюблённости.

Это восемь признаков упоения, тридцать три признака восторга и двадцать признаков завороженности.

К примеру: _кила-кинчита_, _куттамита_, _виласа_, _лалита_, _виввока_, _моттайита_, _маугдхья_ и _чакита_.

Переживания Радхики, которыми украшены Её члены, возбуждают волны счастья в безграничном, как океан, сердце Кришны.

Я расскажу Тебе, что такое _кила-кинчита_. Этим признаком влюблённости Радха больше всего пленит Кришну.

Когда Он преграждает Ей путь к Ямуне, или не позволяет сорвать цветы, или дотрагивается до Неё на глазах у подруг, в Ней пробуждается это переживание ― _кила-кинчита_. Она чувствует восторг, в который вплетены разные чувства.

Видом Своим Она выказывает одновременно недоступность и желание близости. Вот-вот разрыдается, но глаза Её светятся улыбкой. В Её лике читаются вместе гнев, страх и враждебность. Всё это есть восторг _кила-кинчита_.

Высшее состояние _маха-бхава_ складывается из семи вышеописанных переживаний и одного дополнительного:

Это неприступность, желание быть обладаемой, страх, притворная слезливость, гнев, сердитость и насмешливость.

Вместе эти противоречивые переживания составляют самоё сущность Радхи. Кришна упивается этим смешением Её эмоций до беспамятства.

Это как вкусное до умопомрачения лакомство из сливок, патоки, масла, мёда, перца, камфары и кардамона.

Признаки этих переживаний на лице Радхи доставляют Кришне удовольствие в тысячу раз большее, чем телесная близость с Ней.

«Да низойдёт на меня благодать Шри Радхики, когда чувства Её расцветают букетом _кила-кинчиты_! В миг, что Кришна Ей преграждает путь к купальне, Она ликует в душе, но слёзы стоят в Её нежных очах, окрашенных в алый восторг любострастья и обожанья коварства Его».

«Её беспокойные очи краснеют от слёз, будто небо в минуты рассвета. Губы трепещут, высвобождая страсти слова, брови изогнуты, словно могучие луки, что стянуты тетивою. На алых губах играет улыбка лукавства. Один вид Её в это мгновенье дарит Шри Кришне блаженство тысячно большее, чем в минуты жарких объятий. Повесть сию на этом, пожалуй, лучше пресечь».

Махапрабху, счастливый, крепко обнял Сварупу:

― Расскажи о других движениях Радхиной души, что отражаются на Её лике и особенно пленят Говинду.

Махапрабху с преданными ― все обратились в слух, затаив дыхание.

― Кришна, ― сказал Сварупа, ― любит появиться внезапно перед Радхой, прервав Её мысли, когда Она сидит на речном берегу или идёт по лесной тропе.

В этот миг все волнения Её души, как украшения, проявляются на Её лице, в Её взгляде, движениях.

В том, как Она сидит, стоит или идёт, как смотрит и ведёт бровями, отражены все порывы Её сердца при встрече с Любимым.

В Её лице и движениях одновременно читаются смущение, восторг, желание близости, почтение и страх ― все качества, что присущи Его подружкам, отстоящим слева от Кришны. Вместе эти переживания образуют единое чувство смятения.

«Увидев пред Собою Кришну, Она Своим всем видом говорит, что даст отпор всем домогательствам Его. Но под вуалью синей играет Радхина лучистая улыбка. Как звёзды ― счастьем, светятся Её глаза. В тот миг Шри Кришна забывает Сам Себя от сладострастья».

Она застывает пред Кришной, изящно изогнув лиану Её тела в трёх местах. И только танец бровей выдаёт Её страсть предвкушения близости.

Соцветие переживаний, что украшает Её лик и глаза, именуется женским изящным лукавством.

Когда тело Её слегка изогнуто, когда нежно Она улыбается Кришне, подняв притворно брови и блестя счастливыми глазами, в этом проявляются признаки Её особого переживания, именуемого лукавством. В изящном лукавстве средоточена вся сила Её чар.

Когда Радха видит, как приятно Кришне смотреть на Неё, украшенную лукавством, в Ней пробуждается желание близости.

«Желая пуще приглянуться Кришне, Она Свой облик украшает жемчужинами тонких чувств. Бровей Её изящному изгибу позавидует без промаха разящий лук всесильного Амура. Вбок наклонивши голову и на мысок привставши, подбочившись, Радхика Своим всем видом кажет, что не хочет видеть Кришну более, хотя в глазах Её читается то робость, то волненье».

Она млеет от счастья, когда Он ухватывает краешек Её платья, но движением руки останавливает Его ухаживания.

С гневным видом Она отвергает ухаживания Возлюбленного, а в душе счастлива до безумия.

Она возмущена и оскорблена своевольством Кришны, но это для вида. В душе Она до беспамятства счастлива тем, что желанна. Так сведущие мужи описывают это соцветие переживаний, именуемое «робкий отпор домогательствам».

Отталкивая Его от Себя, Она в этот миг желает утолить Его сладострастие. В душе Она купается в блаженстве, но всем видом Своим выражает несогласие и гнев.

Она плачет, но рыдания Её притворны, ибо в глазах Её нет слёз. Она выказывает Ему, что унижена и оскорблена, но улыбка играет на Её устах, осыпающих Кришну едкими упрёками.

«Та, чьи бёдра гибки, как хобот слонёнка, сгорает в желаньи остаться в объятиях Кришны. Но рукою Она отвергает Его домоганья и с добродушной улыбкой на алых губах повергает Его в пучину упрёков. Она плачет душевно, но рыданья Её не рождают слезинок».

Драгоценной нанизью переживаний Шри Радха пленит сердце Кришны.

Сам Кришна в облике тысячеустого Змея Ананты не в состоянии описать всех хитросплетений Своих отношений с Радхикой.

Внезапно Шриваса с улыбкой прервал речь Сварупы:

― Лучше бы ты, любезный, взглянул на богатство и великолепие Лакшми!

Смотри, как роскошно её окружение! Но чем может похвастаться Вриндаван? Лесными цветами, полевыми травами, пёстрыми камушками, двумя перьями из павлиньего хвоста и семенами вьюна?

― Если Вриндавану нечем похвастаться перед Царством Бога, ― невозмутимо продолжал Дамодара, ― почему верховная богиня примчалась сюда, вся возбуждённая, едва узнав, что её Господин укатил во Вриндаван?

Почему Он оставил богатства и блеск ради лесной обители? Посмотри, как она, вся в золоте и каменьях, со свитой явилась потешиться над Беглецом.

В это время заговорили наперсницы великой Лакшми, указуя на слуг Джаганнатхи:

― Отвечайте, почему ваш Господин отказался от богатств и сбежал в Гундичи? Ужели ради листьев и плодов с цветами Он решил покинуть Своё царство?

Отчего мудрейший из мудрых, Царь царствующих поступает столь безрассудно? Отвечайте пред лицом великой богини.

С этими словами они потащили связанных пленников к госпоже.

Слуги Джаганнатхи, пав к стопам Лакшми, принялись одаривать её подношениями и выражать всяческую покорность.

Наперсницы Лакшми принялись бить палками по колеснице, а слуг Джаганнатхи таскать за волосы.

И пленники взмолились о милости, и пообещали богине вернуть Супруга на следующее же утро.

Приняв заверения несчастных, несравненная Лакшми отправилась в свои чертоги, где стала дожидаться Мужниного приезда.

― Чем примечательны твои босоногие пасту´шки? ― продолжал Шриваса. ― Тем, что умеют кипятить молоко и сбивать масло? Ужели ты думаешь, что они ровня моей царственной госпоже?

Так от имени Нарады Муни под смех преданных вещал Шриваса.

― В тебя, Шриваса, ― наконец молвил Махапрабху, ― будто вселился Нарада. ― Он, как и ты, восторгается величественностью царственной четы.

Дамодара родом из Враджи, сердце его чисто. Ему неведомо величие Божьих чертогов. Он купается в волнах любви.

― Вот что я скажу тебе, любезный Шриваса, ― снова отозвался Сварупа, ― во Вриндаване скрыты такие богатства, о которых ты даже не догадываешься.

Вриндаван ― океан сокровищ. Все богатства Вайкунтхи и Двараки вместе взятые ― капля того океана.

Кришна ― Господь Бог Собственнолично. Все Его богатства рядом с Ним, а Он обитает во Вриндаване.

Земля в лесных рощах, где забавляется Кришна, усыпана философским камнем, по которому шествуют подружки Кришны.

В увитых лианами рощах Вриндавана произрастают бессчётные деревья желаний, с которых местные срывают лишь плоды и цветы.

В тамошних лесах пасутся коровы, способные исполнить любое желание. Но обитателям Враджи достаточно от них молока. Иных богатств им не надо.

Жители Вриндавана говорят песней, движутся танцем.

Вода там сладка, как нектар. Там благодатное сияние святого Духа имеет осязаемый образ.

Любая пастушка во Вриндаване превосходит Владычицу Лакшми во всех отношениях. Во Вриндаване Кришна неразлучен со Своей свирелью.

«Превосходящие во всём богиню Удачи девы Вриндавана ублажают прекрасного Господина под сводами деревьев желаний. Земля под их ногами усыпана чудесными каменьями, что обращают в драгоценность всё, к чему прикасаются. Вода там ― чистый нектар, всякое слово ― песнь, всякий шаг ― танец, пространство наполнено звуками флейты. Блаженный свет пронизает всё бытие».

«Каменьями желаний украшены ножные обручи пастушек юных. С деревьев желаний влюблённые девы срывают цветы и вплетают в кудри свои. Коровы даруют молочные реки. Всё это ― богатство Вриндавана, его благодатная роскошь».

От этих слов Шриниваса пустился в пляс, громко хохоча и хлопая себя по бокам.

Повесть о чувствах Радхи привела Махапрабху в неописуемый восторг, и Он присоединился к Шринивасе.

Сварупа запел, увлечённый танцем преданных, под одобрительные возгласы Чайтаньи.

Рассказ о переживаниях влюблённых дев наполнил Махапрабху таким восторгом, что Он затопил им всю Пурушоттаму.

Махапрабху танцевал до самого полудня, покуда Лакшми не воротилась в её чертоги.

Преданные уже обессилели от пения, а у Махапрабху восторгу только прибавлялось.

Вдруг, забывшись в любовном блаженстве, Он принял облик Радхи. Нитьянанда опустился на колени и молитвенно сложил ладони.

Чтобы не вторгаться в любовное упоение Чайтаньи, Нитьянанда не приближался к Нему, оставаясь по- одаль.

Обыкновенно Нитьянанда останавливал Господа, но в этот раз Он молчал, наблюдая за Ним с замиранием сердца. Меж тем преданные изнемогали от усталости.

Тогда Сварупа подал Господу знак, что спутники Его не в состоянии продолжать _киртан_, и Господь остановился.

Все направились в сад и после краткого отдыха совершили полуденное омовение.

Служители храма доставили им обильное угощение от Лакшми и Джаганнатхи.

Через некоторое время после трапезы преданные совершили вечернее омовение и отправились на поклон к Джаганнатхе.

В храме пред взором Божества Махапрабху пел и танцевал по обыкновению, а после службы вместе с преданными направился плескаться на озеро Нарендру.

В саду, на берегу озера, у них состоялась вечерняя трапеза. Так продолжалось все восемь дней, покуда Джаганнатха гостевал в Гундичи.

На девятый день Владыка вселенной покинул Гундичи и, взойдя на колесницу, отправился во Дворец.

Господь с преданными сопровождали колесницу пением и танцем до самых храмовых ворот.

Во время переноса Божеств на престол у носильщиков порвалось несколько шёлковых верёвок.

Обыкновенно Божество несут в храм на верёвках. Если верёвка рвётся, Божество опускается на уложенные вдоль дороги валики, которые лопаются, и ватная труха разлетается в воздухе.

Когда это случилось, Махапрабху попросил двух жителей Кулинаграмы, Рамананду Васу и Сатьяраджу Кхана, взять домой порванные бечёвки и каждый год в канун Ратха-ятры доставлять новые из Надии.

― Ваши верёвки, ― добавил Он, ― должны быть значительно прочнее.

Верёвки эти ― один из обликов Змея Шеши, что проявляет Себя в десяти образах во служении Всевышнему.

Сатьяраджа Кхан и Рамананда Васу с радостью приняли наказ Шри Чайтаньи.

С той поры каждый год, отправляясь с толпой преданных, Сатьяраджа и Рамананда Васу брали с собою прочные шёлковые бечёвки.

Итак, после поездки в Гундичи Джаганнатха воссел на престоле главного храма, а Махапрабху и сотоварищи воротились в свои жилища.

Такие игры являл Господь миру во дни праздника колесниц. Истинно, то были деяния Всевышнего во Вриндаване.

Игры Чайтаньи Госвами неисповедимы и бесконечны. Тысячеустый Змей Шеша и Тот не способен описать их во всей полноте.

Припав к стопам Шри Рупы и Рагхунатхи с молитвой об их милости ко мне, я, Кришнадас, повествую сию «_Чайтанья-чаритамриту_».