Глава 8: 0 #

Я склоняюсь к стопам Кришны Чайтаньи, Кто, не желая быть обвинён Рамачандрой Пури в чревоугодии, стал жить в воздержании от пищи.

Слава, слава безбрежному Океану милости, Шри Кришне Чайтанье, к чьим стопам склоняются Брахма, Шива и всё созвездие небожителей!

Слава, слава блаженному луноликому Нитьянанде, Кто обвязал целый мир путами божественной любви!

Слава, слава Владыке Адвайте, властной Божьей Ипостаси, Кто призвал Кришну явиться в мир, дабы даровать спасение всем живым тварям!

Слава, слава верным рабам Божьим под водительством Шривасы, для которых Шри Кришна Чайтанья дороже собственной жизни!

Итак, Гаурачандра и ближние Его предавались блаженным играм в святой Нилачале.

Однажды в благословенный город явился _санньяси_ по имени Рамачандра Пури, желавший повидаться с Параманандой Пури и Махапрабху.

Парамананда Пури приветствовал Пури Госвами поклоном, тот в ответ крепко обнял его.

Вслед за Параманандой Пури гостю поклонился Махапрабху, которого Рамачандра Пури тоже обнял, отметив про себя, что лучезарный _санньяси_ напоминает ему Кришну.

Все трое беседовали некоторое время, пока во дворе не появился Джагадананда, пригласивший Рамачандру к себе домой на угощение.

Наевшись досыта _прасада_ Джаганнатхи, Рамачандра Пури обратился к гостеприимному хозяину.

― Послушай, любезный Джагадананда, теперь, когда я сыт, ты тоже должен причаститься к благодатной пище.

Он усадил Джагадананду перед тарелкой и принялся накладывать ему еду пригоршнями из горшков, приговаривая, что _вайшнаву_ негоже ограничивать себя в святой пище. Когда же Джагадананда, изнурённый кушаниями, поднялся с места и направился во двор омыть рот и руки, Рамачандра бросил ему вослед с ухмылкой:

― Значит, правду гласит молва, что приверженцы Чайтаньи ― большие любители вкусно и много кушать.

Ты же отрешённый муж, негоже тебе предаваться чревоугодию. Разве не знаешь, что тот, кто набивает себе утробу, не способен устоять перед прочими соб- лазнами и порвать узы с этим миром?

Следует сказать, что за Рамачандрой Пури водилось такое обыкновение: сначала он соблазнял _вайшнавов_ вкусной и обильной едой, потом срамил их за обжорство.

Известно также, что он явился ко смертному одру своего учителя, Мадхавендры Пури, и принялся нравоучать его.

В последние дни свои Мадхава Пури не поднимался с ложа, денно и нощно взывая к Имени Кришны и досадуя со слезами, что жизнь его прошла тщетно ― он не сыскал себе убежища в Матхуре.

― Чего ты рыдаешь, старец? ― молвил назидательно Рамачандра учителю.

― Уж кто, но ты точно должен быть исполнен духовного блаженства, сознавая во всём Дух Единый! Не к лицу тебе слёзы.

Святой старик очнулся от полузабытья и ожёг гостя гневным взглядом:

― Убирайся, мерзавец, прочь! ― прошептал он.

― Кришна! Кришна! ― взмолился он к небесам. ― За что мне это наказание! Ты не принял меня в Матхуре, да ещё и болван этот явился сюда терзать мне душу!

Пропади ты пропадом! Уходи с глаз моих долой! Не дай бог, в последний миг свой увижу я твой оскал, тогда мне точно не видать спасения.

Я покидаю здешний мир, не найдя пристанища в Кришне! Да ещё эта дрянь взялся поучать меня духовным истинам.

Проклятый учителем, Рамачандра Пури стал прирастать желаниями мира.

Кто стяжает свет Духа, тот порывает связь с Кришной и, как следствие, всё время норовит найти изъяны в слугах Кришны.

Мадхаве Пури на его смертном одре прислуживал его близкий ученик Ишвара Пури: кормил его и поил, омывал и выносил за ним нечистоты.

Он взывал к Имени Кришны и пел об играх Кришны. Был учителю живым напоминанием о Кришне.

Перед самым своим исходом Пури Госвами обнял Ишвару Пури и, благословив, передал ему заветное богатство любви к Кришне.

Таким образом, Ишвара Пури обратился в бездонный океан любви, Рамачандра Пури, напротив, ― в пустыню, иссушенную хулою против людей Божьих.

Ишвара Пури стяжал благодать, Рамачандра Пури ― проклятья. Такой урок миру преподал учитель мира.

Он передал в мир сокровище чистой любви. Завещанием его были такие слова:

«Господи, Владыка милый! Повелитель Матхуры! Ужель не суждено мне увидеть Тебя? Сердце моё тос- кует в разлуке. Любимый! Трепещет душа, заточённая в клети!»

Последнее его слово ознаменовало высшую точку любовного переживания ― разлуку с Кришной.

Перед исходом из бренного мира он посадил семя любви к Кришне в людских сердцах, которое позже проросло в исполинское древо Шри Чайтаньи.

Блажен всяк, кто услыхал сию повесть о последних днях святого старца Мадхавы Пури.

Итак, Рамачандра Пури поселился на время в Нилачале, живя, как полагается, по добрым людям и прис- танищам для паломников.

Он взял за правило являться к _вайшнавам_ вдруг, без приглашения, как раз во время общей трапезы, и пристально наблюдал за едоками.

Каждое званое угощение обходилось приглашающему примерно в триста двадцать _кауди_. Иногда вместе с Господом в трапезе участвовали Кашишвара с Говиндой.

Господь никогда не отказывал доброжелателям, но для этого приглашающий должен был расщедриться на триста двадцать _кауди_ для покупки съестного.

С самого дня своего прибытия в Нилачалу Рамачандра Пури принялся следить за Махапрабху, подмечая все Его перемещения и знакомства. Через короткое время он знал о Махапрабху всё: что и в каком количестве Тот ест, с кем водится и сколько времени отводит на сон.

Однако сколь ни старался великий блюститель нравов найти в Махапрабху привычку, недостойную чина _санньяси_, все его изыскания были тщетны.

И, наконец, удача улыбнулась ему: он подметил, что Чайтанья падок до сладостей, что непременно свидетельствовало о Его чувственной распущенности.

После этого открытия, Рамачандра Пури повадился ходить по дворам и изобличать Чайтанью в глазах горожан, при этом не переставая захаживать в собрание _вайшнавов_, где присутствовал Махапрабху.

Завидев духовного брата учителя, Махапрабху непременно приветствовал его поклоном. Старец же продолжал искать доказательства своих измышлений.

Махапрабху знал, что Рамачандра Пури осуждает Его перед людьми, но не переставал оказывать ему почтение.

Однажды утром, явившись ко двору Чайтаньи, Рама- чандра заметил у Господнего порога снующих всюду муравьёв.

Рассеялись последние сомнения: очевидно, прошлой ночью Обитатель сего дома баловал Себя сладостями.

― Люди добрые! ― воскликнул он, указывая пальцем на землю. ― Подойдите сюда, взгляните! Эти маленькие твари неспроста копошатся здесь. Минувшей ночью кое-кто позволил себе сладко лакомиться.

Рамачандра Пури посмотрел на Махапрабху торжествующим взглядом и, развернувшись, молча вышел со двора.

Махапрабху и раньше слышал о недружелюбном к Нему отношении старца, но сейчас Он убедился в этом Самолично.

Муравьи возле жилища были доказательством неб- лагопристойного поведения _санньяси_. Воистину, кто ищет изъяны, тот найдёт их, даже в совершенстве.

Смущённый, как провинившийся ученик, Махапрабху призвал к Себе Говинду и сказал строго:

― Отныне Я живу по новым правилам: в день Я принимаю не более четверти горшка риса и пять пригоршней тушёных овощей.

Если Мне подадут сверх этого, Меня вы здесь больше не увидите.

Новость эта прозвучала для преданных громом среди ясного неба.

― Откуда взялся на нашу голову этот проходимец? На что он явился сюда? Верно, изъять из нас нашу Душу! ― сокрушались _вайшнавы_ и посылали проклятия новоявленному нравоучителю.

На следующий день Махапрабху был на званом обеде в доме местного _брахмана_. Когда хозяин увидел, что из всех угощений Говинда отложил для Господа только пять пригоршней тушёных овощей и четверть горшка риса, он горестно запричитал и принялся бить себя по голове.

Когда же и из того количества Махапрабху взял Себе только половину, а вторую отдал Говинде, _брахман_ чуть не лишился чувств.

С той поры Махапрабху с Говиндой взяли себе в обыкновение делить вышеуказанное количество поровну между собой. Следуя примеру Махапрабху, _вайшнавы_ тоже перешли на жизнь впроголодь.

Видя такое, Махапрабху велел Говинде с Кашишварой не ограничивать себя, а есть как прежде, но не у Него на глазах.

Через несколько дней Рамачандра Пури снова явился в присутствие Чайтаньи.

Господь по обыкновению поклонился старцу, коснувшись его стоп. В ответ Рамачандра Пури улыбнулся добродушно:

― Ты правильно сделал, что ограничил Себя. Отрешённому старцу не пристало потакать своей утробе.

Я слышал, Ты уполовинил своё питание и изрядно отощал, как я погляжу. Знай же: истязать себя тоже негодно. Это тоже противоречит уставу _санньяси_.

_Санньяси _во всём должен знать меру: не изнурять себя постом и в то же время избегать излишеств. Только так он достигнет цели на пути познания.

«О Арджуна, не может разорвать узы мира тот, кто переедает, недоедает, спит много или мало. Кто умерен в еде, сне, труде и отдыхе, кто упорядочил свою жизнь и делает всё вовремя, тот непременно избавляется от бед и тревог».

Махапрабху ответил, смиренно сложив у груди ладони:

― О учитель, Я пред тобою дитя малое. Всё, что ты говоришь, Я принимаю как высшую волю.

Рамачандра Пури молча встал и удалился. В тот же день он узнал, что все _вайшнавы_ из окружения Чайтаньи по Его примеру едят вдвое меньше прежнего.

На следующий день, когда преданные по обыкновению собрались у Махапрабху, старший из них, Парамананда Пури, обратился к Господу с такой речью:

― Этот Рамачандра Пури ― клеветник и сплетник. Его наветы ничего не стоят, и пользы Тебе никакой от того, что Ты его слушаешь.

Всем известно его коварство: сначала он накормит жертву до изнеможения, дескать, нельзя преданному отказываться от _прасада_.

А потом принимается ругать его на чём свет стоит ― за обжорство. Ему ничем не угодишь: бережливого он корит за жадность, щедрого ― за расточительство.

Для него обычное дело ― накормить какого-нибудь _санньяси_ досыта, а потом распекать несчастного за нарушение устава. Дескать, от обжорства ты и топчешься на одном месте в твоих духовных стараниях.

То ему не так, и это не эдак. Всю жизнь он только и делает, что следит за другими и выговаривает им за их слабости.

В писаниях нам дадено два запрета: не восхвалять и не осуждать.

«Не следует хвалить или осуждать чужие поступки и наклонности. Но нужно взирать на мир как на единение природы и сознания».

Рамачандра следует первой заповеди ― он никого не хвалит, но совершенно пренебрегает второй: осуждает всех, кто попадётся ему на глаза. Между тем последнее в перечислении всегда важнее первого.

Ибо сказано в _ньяйе_: «Из перечисленных подряд правил самым важным является заключительное».

Для очернителя один малый недостаток в человеке затмевает сотни достоинств. Да и достоинства людские он легко обращает в пороки.

Не дай боже кому-нибудь из нас уподобиться Рамачандре Пури. Век бы его не поминать, но я вынужден делать это, потому как он ранит меня в самое сердце.

Не слушай его упрёки, Господин. Не истощай Себя постом. Приходи к нам на угощения, пусть всё будет как прежде.

― Что вы все ополчились на Рамачандру Пури? ― ответил спокойно Махапрабху. ― Старец говорит истину: _санньяси_ обязан сдерживать свои чувства.

Для монаха потворство языку ― великий грех. Устав _санньяси_ гласит, что есть нужно ровно столько, чтобы поддержать дух в теле.

Сколько ни уговаривали преданные Махапрабху вернуться к прежней жизни, Он твёрдо стоял на своём.

Теперь на угощение Махапрабху тратилось сто шестьдесят _кауди_, и купленную на эти деньги еду преданные делили надвое, а то и натрое.

Те из _брахманов_, кому не дозволялось готовить еду для Господа, покупали угощения в храме.

Те же, кто допускался к стряпне, половину готовили сами, половину покупали в храме.

Если случалось, что Господа приглашал к себе Гададхара Пандит, Бхагаван Ачарья или Сарвабхаума, Он отменял все визиты в тот день, даже если прежде уже согласился отобедать у кого-нибудь, ― настолько послушен Он был воле Своих близких.

Махапрабху явился в здешний мир для радости преданных, потому всё, что Он ни делал, Он делал для них.

Будучи Сам Себе Господин, порой Он поступал как обычный смертный, порой ― как Всемогущий Бог.

Что до Рамачандры Пури, Махапрабху то признавал в нём старшего над Собою, то вовсе не замечал его присутствия.

Пути Всевышнего превосходят разумение смертных. Махапрабху неизменно поступал сообразно Своей воле и неизменно прекрасно.

Пробыв в Нилачале нужное ему время, Рамачандра Пури двинулся дальше в паломничество по святым местам.

Преданные ликовали, дождавшись дня, когда тяжкий камень этот наконец упал с плеч их долой.

_Вайшнавы_ воспряли духом. В тот день Господь отменил прежние ограничения, к ним вернулись весёлые и обильные трапезы с пением и танцами.

Истинно сказано: кого отверг учитель, тот неизбежно опустится до оскорблений ближних и вскоре примется поносить Всевышнего.

Махапрабху не обижался на брань Рамачандры Пури, ибо почитал старца Своим наставником. Нам же в назидание нужно знать, к чему приводит оскорбление учителя.

Игры Махапрабху сладостней самого сладкого мёда. Повести о Нём приятны сердцу и уму.

Кто внемлет сказаниям о Чайтанье, тот обретёт сокровище любви к лотосным стопам Шри Кришны.

Припав к стопам Шри Рупы и Рагхунатхи с молитвой об их милости ко мне, я, Кришнадас, повествую сию «_Чайтанья-чаритамриту_».